|
 Капитан:
Бондарь Юрий Васильевич (UT6UF)- Неоднократный участник морских и океанских переходов, известнейший яхтсмен и конструктор яхт.
Члены экипажа:
Зубенко Андрей Витальевич (UT6UE)- Чемпион Украины с парусного спорта.
|
| |
Репортаж Зубенко Андрея (UT6UE)
|
| |
|
| |
Переход от о. Мангарева до о. Таити
|
| |
|
| |
2
|
| |
|
| |
Страницы: [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13]
|
| |
|
| |
Взрывали как под землей, так и в воздухе. Заряды в небо поднимали воздушные шары, наполненные гелием. Еще взрывали на баржах и сбрасывали бомбы с самолетов. Говорят, что во время первого взрыва из лагуны ушла вся вода, обнажив коралловое дно.
Атолл никогда не был обитаем. И хоть древние полинезийцы хорошо его знали и называли Hiti Tautau Mai, сведений о том, что они там жили, нет. Во всяком случае, когда в 1767 году он был открыт англичанами, никаких следов пребывания на нем людей не было.
В 60-х годах прошлого столетия, когда на атолле стали строить ядерный полигон, туда привезли людей. Около 3 000 человек обеспечивали ядерные испытания.
Сканзи рассказывал мне, что на время взрывов все гражданское население Муруроа вывозили на безопасное расстояние и размещали или на соседних островах, или оставляли на судах вдали от места испытаний. И лишь ученые да военные, в основном солдаты и офицеры иностранного легиона, оставались на атолле. В их обязанности входило обеспечение проведения ядерных испытаний и контроль радиационной обстановки после взрывов. После радиационной проверки гражданских возвращали на атолл.
Рассказывают, что в 1979 году во время очередного испытания заряд застрял посередине шахты и не достиг нужной глубины. В результате взрыва в подводной части атолла образовались трещины и были спровоцированы оползни. Появилась опасность не только выхода радиации на поверхность, но и разрушения самого атолла. Но даже это не заставило французов прекратить испытания. Еще 20 лет они проводили взрывы под атоллом Муруроа, пока, наконец, в 1996 году не присоединились к мораторию на ядерные испытания.
Интересно, что не только под давлением общественности, в частности, организации Гринпис, было принято это решение. Новая Зеландия, например, посылала к атоллу свои боевые корабли, чтобы принудить Францию остановить ядерные взрывы. А в мире было объявлено эмбарго на французские вина.
Но что стало с атоллом после тридцати лет непрерывных ядерных взрывов и какова сейчас на нем радиационная обстановка - нет никакой информации. Это стало одним из секретов правительства Франции. Возможно поэтому яхтсмены, особенно французские, не очень любят ходить в этих водах. Ведь неизвестно, как может отразиться на здоровье посещение бывшего ядерного полигона.
Сейчас атолл считается необитаемым. В отличие от Фангатау (Fangatau) - еще один военный объект рядом с Муруроа, на котором французы провели свои первые ядерные испытания в Тихом океане. На нем и сегодня еще проживает около 120 человек.
Интересно, что Фангатау был открыт русским мореплавателем Беленсгаузеном на 60 лет позже открытия Муруроа. Произошло это во время экспедиции судов «Восток» и «Мирный». И первое название этого атолла было «Аракчеев». Но закрепить за собой этот остров, да, впрочем, и все остальные острова, открытые российскими мореплавателями как до, так и после Беленсгаузена, Россия не сумела. Поэтому сегодня редко можно встретить на карте мирового океана названия на русском языке. |
| |
Вопрос захода на Муруроа мы даже не обсуждали. Атолл как-то сам возник в разговорах, будто с самого начала он был пунктом нашего маршрута. И когда мы приблизились к нему на 80 миль, без размышлений взяли курс на остров.
Включили УКВ радио на 16 канале. На подходе к Муруроа и Фангатау можем встретиться с военными. Хотя ядерные испытания здесь уже давно не проводятся, район до сих пор считается закрытым для плавания (во всяком случае, в яхтенных справочниках для посещения района южнее S 17°20’ и восточнее W 145°25’ рекомендуется получать специальные разрешения). И чтобы избежать лишних разбирательств, радио в таких местах лучше держать включенным.
После ужина смотрели фильм «Хвост крутит собакой» с Дастином Хофманом в главной роли. Это наш «дежурный» фильм. Уже и сосчитать трудно, сколько раз мы его смотрели. Фильм о выборах президента США. Вернее, просто о выборах. И о манипуляциях общественным сознанием. Как хорошо, что мы от всего этого далеки. Хотя то, что сегодня происходит на Родине после выборов нового президента, нас очень беспокоит. И часто становится предметом разговоров за чашкой вечернего чая.
Информацию о происходящем дома мы получаем по радио, слушая русскоязычные радиостанции.
За время похода у нас выделились две основные: «Свобода» и «Голос России». В отличие от подавляющего большинства других, эти две вещают круглосуточно и на нескольких частотах сразу. Поэтому шанс найти хороший сигнал достаточно высокий. К тому же, эти станции, как правило, представляют противоположные взгляды на одни и те же события. И можно считать, что в сумме у нас получается объективная картина.
Конечно, вдали от Родины хотелось бы услышать и украинское радио. Но, к сожалению, международное радио «Голос Украины» было ликвидировано в прошлом году одним из первых указов нового президента. Официальная причина – недостаток средств. Вот и черпаем мы информацию из «иноземных» источников.
Кроме указанных станций есть и другие, например, «Радио России», «Немецкая волна», «Польское радио» и т.д. Раньше еще было БиБиСи. К последнему радио у меня особые чувства. Многие из тех, кто в годы СССР увлекался рок-музыкой, еще и сегодня помнят позывные программы легендарного Севы Новгородцева, которые пробивались сквозь грохот и гул советских «глушилок». Но недавно радио БиБиСи закрыло русскую службу и прекратило вещание на русском языке. А вскоре, вслед за БиБиСи, закроется и «Немецкая волна».
Ну а «Радио России» - абсолютно не интересное радио. 90 % всего времени там идут программы «для тех, кто любит лечиться». Неужели кому-то из слушателей международного радио интересна реклама лекарственных препаратов, повышающих мужскую потенцию или помогающих при радикулите? Мы лечиться не любили, поэтому и радио это слушали не часто.
Остальные радиостанции или выходили редко, или большую часть времени посвящали внутренним проблемам своих стран. Поэтому слушали мы их, только если ни «Свободы», ни «Голоса России» в эфире не было.
А еще иногда мы попадали на северокорейское «Радио Кореи». Это был настоящий образец «советского» пропагандистского радио. Слушали его и удивлялись - неужели и мы когда-то потребляли подобную информационную чепуху? |
| |
|
| |
02.03.2011.
Небо в океане, когда оно не закрыто облаками или тучами, черное и глубокое. Его не подсвечивают ни огни городов, ни фары автомобилей. Поэтому звезды горят яркими фонарями. Проявляются даже те звездочки, которые на берегу совсем не видны. Созвездия, украшенные множеством новых, невидимых на берегу звезд, принимают непривычные очертания.
Небо каждую ночь меняется. Созвездия южного полушария все дальше уходят к горизонту. Их место постепенно занимают знакомые созвездия из древнегреческих мифов. Вместе с созвездиями Южного креста, Центавра, Секстанта, Индейца… уходит в прошлое целая эпоха моей жизни. До дома еще далеко. Но иногда кажется, что самое интересное в этом походе мы уже прошли. А сейчас просто возвращаемся домой. Поэтому становится грустно от неизбежно надвигающегося завершения нашего плавания.
Утром, за полтора часа до рассвета, взошла молодая Луна. Света она дала немного. Было новолуние, и узкий серп почти не освещал море. Но все равно, с Луной вахта стала веселее. Появилась лунная дорожка, заблестела рябь на воде. Море ожило. И на палубе уже не казалось так одиноко. А на светлеющем утреннем небе у самого горизонта ярко светилась Венера.
Еще вечером наметилась тенденция отхода ветра на восток. Это нас не радовало. Переход ветра на попутный снизит нашу скорость. Ночью ветер продолжал понемногу отходить и скорость яхты постепенно падала. Подруливающему было все сложнее и сложнее удерживать ее на курсе. Яхта начала рыскать. Когда она уваливалась ниже 270 градусов, паруса начинали полоскать и хлопать. Приходилось выбираться на палубу и вручную возвращать яхту на курс.
Вскоре ветер совсем отошел на попутный, и я перевел стаксель на наветренный борт и поставил его на гик на «бабочку». Яхта пошла ровнее.
В это время проснулся Юра.
- Ну, раз проснулся, может, грот уберем и поставим геную? - предложил я. – Ветер совсем отошел. Скорее всего, установится фордевинд.
Началась работа по смене парусов. Убрали грот и в пару к стакселю подняли геную.
Правда, для постановки генуи пришлось повозиться. Сначала убрали стаксель, чтобы освободить форштаг. Затем на место стакселя на штаге с подветренного борта поставили геную. А уже потом с наветренного борта на втором фале подняли стаксель со свободной передней шкаториной. Паруса закрепили на спинакер-гиках. Свободные шкоты (в данном случае выполнявшие роль брассов) мы пропустили через носовой реллинг и вместе с оттяжками гиков завели через стопора в кокпит. Гики, таким образом, жестко фиксировались и получалась стабильная и безопасная система. И, в отличие от привычного спинакера, легко управляемая.
Раньше, до похода, на форштаге «Купавы» стоял обтекатель, в который заправлялась передняя шкаторина (передняя кромка) стакселя. Так обычно делается на гоночных яхтах, чтобы придать передней части паруса лучшую форму и обеспечить правильное обтекание его воздухом.
Поднимать и убирать паруса с обтекателем не очень удобно. Один человек обязательно должен быть на баке и вытаскивать плотно сидящий парус из обтекателя или заправлять переднюю шкаторину в него. Но, то, что оправдано в гонках, абсолютно нецелесообразно в крейсерском плавании, когда вопрос скорости отходит на второй план, а на его место выходят вопросы безопасности и комфорта. Поэтому перед выходом из Киева обтекатель мы убрали. Теперь передняя шкаторина стакселя крепилась к штагу раксами (карабинами), которые легко скользили по штагу. Мы и паруса специально перешили под карабины. Не помню, кто посоветовал нам сделать это, но в море мы часто с благодарностью вспоминали этого советчика. Процесс работы с передними парусами стал простым и легким. Паруса теперь при уборке сами падали на палубу, стоило только отпустить фал. А это значительно облегчало нашу жизнь (вернее, мою, т.к. на баке с самого начала похода работал, в основном, только я). Особенно в шторм, когда нос яхты постоянно уходил под воду и волны иногда с головой накрывают работающего на баке.
После замены грота на геную, несмотря на гораздо меньшую площадь нового паруса, скорость упала незначительно – с 4,5 до 4 узлов. Зато паруса перестали хлопать, и яхта пошла стабильнее. Операция с парусами заняла около часа. В итоге, Юра ушел спать за 15 минут до начала своей вахты. И поэтому на вахту я разбудил его на тридцать минут позже назначенного времени.
Оставшаяся часть ночи прошла спокойно. Так же спокойно начиналось и утро. День обещал быть хорошим.
Вокруг был пустынный океан. Ни птиц, ни рыбы, ни, даже, медуз… Только редкие летучие рыбки время от времени разлетались от яхты. Это было удивительно – до Муруроа всего 8 миль, а в небе за весь день пролетела лишь одна птица. Обычно на подходе к островам нас встречали стаи фрегатов и любопытных серых птиц - олуш. А здесь никого не было. И рыба не ловилась. У нас осталось всего 7 кусков сушеного филе. Это на 3 супа. Или на 6 дней пути - суп мы варили раз в два дня. А до Таити надо еще сделать запасы. Там-то рыбу мы ловить точно не будем. Вся рыба на атоллах заражена сигутерой.
Чтобы суп не испортился, мы обычно ставили его в ахтерпик на самое дно яхты, где он «охлаждался» забортной водой. Правда, это условный «холодильник». Ведь температура забортной воды ниже 26 градусов не опускалась даже ночью. Но суп, почему-то, не портился. Два дня он худо-бедно выдерживал.
В море функции кока опять перешли ко мне. После выхода с Мангарева Юра понемногу стал самоустраняться от этого дела. Доходило до того, что на завтрак мы могли ограничиться одним чаем, а вечером вообще остаться без ужина. Похоже, Юра не любил камбуз еще больше, чем я. Хотя я этот камбуз ненавидел всеми клетками своего организма. Каждый раз, когда приходилось подходить к плите, внутри у меня все закипало. Я становился злым и раздражительным. И тогда меня лучше было не трогать. И, тем более, не давать советов по приготовлению пищи.
Впереди на горизонте уже был виден Муруроа. Обычно, если на острове нет гор, верхушки пальм появляются на расстоянии примерно 8 миль. Иногда могут появляться и раньше, например, за 10, или даже за 12 миль. Но это только если берег достаточно высокий и поднят над водой на несколько метров.
На Муруроа берег был низкий, и не было гор. Это означало, что на атолле нет воды. А значит, если там и есть люди, то лишь военные, охраняющие заброшенные армейские объекты.
Юра в это время спал. Днем он, как правило, спал всегда. Последняя ночная вахта у него заканчивалась в 4 утра, а дальше до семи стоял я. Солнце всходило еще до шести, поэтому после утренней вахты я уже не ложился. К тому же, к девяти часам мне нужно было готовить завтрак.
На день мы вахты не устанавливали - считали это лишним. Главное, чтобы кто-то бодрствовал. А так как днем я почти никогда не спал, то Юра и позволял себе расслабиться после плотного завтрака и предаться дневному сну.
К восточному мысу атолла Муруроа мы подошли, когда солнце уже клонилось к западу. Еще на подходе убрали стаксель и остались на одной генуе. Скорость сразу упала на один узел - до 3,5 узлов. До захода солнца оставалось всего около трех часов и мы, по всей видимости, не успеем засветло дойти до входа в лагуну.
Странное дело, нас до сих пор никто не вызвал по радио. Хотя с Муруроа яхту уже давно должны были видеть. В СССР в подобном месте нас бы встретили с авианосцами. Ну что ж, не вызывают, так не вызывают. Пока не гонят, будем идти вдоль атолла. Может быть, еще и зайти попробуем. Ну, а если остановят, сделаем вид, что не знаем о запрете на вход.
Я сидел на палубе и разглядывал знаменитый атолл. Где-то там служили Фриц и Сканзи. Как и ожидалось, атолл был плоский, без гор. По периметру окружен заросшими густым лесом коралловыми островами или «моту», как их называют полинезийцы. А еще он окружен бетонной стеной, которая кольцом опоясывает весь атолл и тянется по коралловому берегу. Кое - где перед стеной намыло небольшие песчаные пляжи. На некоторых участках песка за долгие годы намылось столько, что он уже почти полностью покрывал стену. Время от времени над стеной видны были пустые смотровые вышки. Такое впечатление, что люди отсюда давно ушли. |
| |
|
| |
На южной стороне атолла рифовые острова прерывались, и тогда стена тянулась прямо по воде.
В просветах между островами, в северной части атолла, видны были мощные бетонные сооружения, похожие на атомную электростанцию. И никаких признаков жизни. Никакого движения. И радио молчало. Хотя пару раз мы все же услышали короткие реплики на 16 канале. Похоже, люди все-таки здесь были.
Мы шли вдоль южного берега атолла, когда на палубу поднялся Юра. Посмотрел на Муруроа и произнес:
- Ничего интересного. Даже фотографировать нечего. Разбудишь, когда подойдем ко входу в лагуну. И с этими словами опять ушел спать.
За долгое время, проведенное вместе, мы с Юрой, кажется, уже и думать одинаково стали. Я не раз замечал, что мы одновременно начинали говорить об одном и том же. Стоило мне о чем-то подумать, как Юра тут же заговаривал об этом. Не знаю, может быть и он ловил себя на таких же мыслях. Вот и сейчас, как только я пожалел о своих вышедших из строя фотоаппаратах, он тут же заговорил про неинтересные берега и о том, что снимать здесь нечего.
- Вот когда подойдем ко входу в лагуну, тогда и буду снимать.
Жаль. Муруроа останется без фотографий. Ведь ко входу мы, в лучшем случае, подойдем лишь в сумерках, когда для съемок будет уже темно.
На удивление даже у самого атолла было мало птиц. Лишь мелкие стайки да одиночные птицы временами пролетали мимо яхты. Прилетела пара серых олуш. Они облетели яхту, равнодушно осмотрели ее и улетели в сторону берега. |
| |
|
| |
Страницы: [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13]
|
| |
|
|
"Купава".
Переход с архипелага Гамбье (Gambier) - о. Таити (Tahiti)
(Для остановки слайда наведите на картинку курсором мышки)
|
| |
|
| |
|
| |
|
|
